ВОЗРАЖЕНИЯ

на Меморандум властей России

    Меморандум властей России №14-1441-09 от 09.06.09 г. является попыткой скрыть явные нарушения ряда положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении господина Аблязова.

   Властями России открыто нарушен прецедент Европейского суда по правам человека Аксой (Aksoy) против Турции Судебное решение от 18 декабря 1996 г. «61. Суд…считает, что там, где человек взят под стражу в полицию в полном здравии, а в момент освобождения имел телесные повреждения, государство обязано предоставить правдоподобные объяснения о причинах повреждений; неисполнение этого совершенно четко влечет за собой вопрос, подлежащий обсуждению в Суде по статье 3 Конвенции (см. решение по делу Томази против Франции от 27 августа 1992 г. Серия А, т. 241-А, с. 40-41, п. 108-111, и решение по делу Рибич против Австрии от 4 декабря 1995 г. Серия А, т. 336, с. 26, п. 34)». На всём протяжении имитации бурной деятельности по раскрытию преступления, связанного с пытками, власти так и не представили Европейскому суду правдоподобных объяснений следов пыток на теле претендента.

   К сожалению, в вопросах, адресованных Правительству Европейским судом по правам человека не нашёл отражение факт многочисленных нарушений принципа господства права ч.1 ст.6 в сочетании с Преамбулой к Конвенции о защите прав человека и основных свобод согласно прецедента Хорнсби (Hornsby) против Греции Судебное решение Европейского суда по правам человека от 19 марта 1997 г. «40... Исполнение решения, вынесенного любым судом, должно, таким образом, рассматриваться как неотъемлемая часть "суда" в смысле статьи 6; более того, Суд уже применял этот принцип в делах о продолжительности разбирательства (см. решения по делам Ди Пьеде против Италии и Цапия против Италии от 26 сентября 1996 г. Reports, 1996-IV, с. 1383-1384, п. 20-24 и с. 1410-1411, п. 16-20 соответственно)». Так национальными судебными инстанциями многократно выносились постановления, обязывающие компетентных должностных лиц, действующих в официальном качестве, представить правдоподобные объяснения возникновения следов телесных повреждений у господина Аблязова в период его нахождения под полным контролем сотрудников правоохранительных органов. Согласно кассационного определения судебной коллегии по гражданским делам Оренбургского областного суда от 16.06.05 г. по делу №33/44-2312/05 эта обязанность была возложена на всех должностных лиц, причастных к расследованию заявления претендента. Кроме того, аналогичные требования излагались постановлениями суда Октябрьского района г.Орска от 10.10.07 г.; от 29.01.08 г.; от 31.07.08 г. и от 29.08.08 г., которые также не были исполнены как следователями, так и национальными судебными инстанциями. При этом даже после начала процедуры рассмотрения жалобы претендента по существу последние игнорировали собственные постановления, вступившие в законную силу (см. жалобы от 04.06.08 г. и от 04.07.09 г.). Это также говорит об отсутствии действенного механизма исполнения судебных постановлений в области уголовно-процессуальных отношений подобно тому как это имело место по неисполнению судебных решений по делу Бурдов против России (II).

   Действующий УПК РФ оставляет следователям возможность абсолютного произвола при проведении проверок о совершённом преступлении, особенно касающегося пыток. Эта позиция властей России нашла отражение в п.59 Меморандума. Данная позиция властей России показывает полное непонимание особой важности расследования дел о пытках, где произвол следователей по свободному усмотрению объёма проверки и проверочных мероприятий должен быть ограничен обоснованными требованиями жертвы и её защитника (представителя). Пытки практически всегда применяются тайно: кроме жертвы и должностного лица или лиц, применяющего или применяющих пытки, никто не может быть свидетелем данных действий. Аудиовидеозапись подобных мероприятий также практически никогда не ведётся. У жертвы остаётся в настоящее время только один способ доказать факт пыток: проверка содержимого её памяти. Именно это позволяет выявить судебная психофизиологическая экспертиза или исследование. Последнего мы и добивались поскольку уголовного дела по факту пыток претендента так и не было возбуждено. Но это внутренняя процессуальная особенность России. Между тем, это имеет особо важное значение, когда следов пыток на теле претендента не остаётся. Например, в отношении Гетманенко и Малимоненко (см. жалобу №15003/07) милиционеры применяли пытку утоплением головы в тазе с водой. Разумеется, подобное мероприятие следов на теле оставить не может. Кроме того, в настоящее время сотрудники милиции научились избивать свои жертвы так, что на теле последней не остаётся следов (см. жалобу №38225 Зайцева и Зайцев против России; Костюк и Харин против России №816/07). Например, Харин С.В. получал удары бронежилетом по голове, отчего потерял слух, но следователь по требованию адвоката не провёл судебно-медицинскую экспертизу, поэтому видимых следов пыток зафиксировано не было. Между тем, нам с помощью третейского суда для разрешения конкретного спора удалось в следственном изоляторе провести судебную психофизиологическую экспертизу г-жи Зайцевой, заключением которой было доказано, что последняя не только не сбывала наркотических средств, но и стала жертвой пыток (см. в приложении заключение комиссии экспертов от 03.07.09 г.). Данная экспертиза или обследование являются особо эффективным средством правовой защиты в смысле прецедента МЕНЕШЕВА ПРОТИВ РОССИИ ЖАЛОБА № 59261/00 ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 9 марта 2006: «64. В таких обстоятельствах, когда заявитель выдвигает спорную претензию на предмет того, что он незаконно и вразрез со Статьей 3 подвергался жестокому обращению со стороны полицейских или каких-либо других должностных лиц, это положение, читаемое вместе с положением об основных обязательствах Государства согласно Статье 1 Конвенции „обеспечивать всем гражданам в рамках их юрисдикции права и свободы, определенные в ... Конвенции”, налагает на государство обязательство предпринять серьезное официальное расследование. Это расследование должно быть в состоянии привести к выявлению и наказанию виновных (см. Ассенов и другие, 28 октября1998, Reports 1998-VIII, п. 3290, § 102 и Лабита против Италии [GC], no. 26772/95, § 131, ECHR 2000-IV). Власти России обязаны использовать самые современные криминалистические методы и технику для раскрытия преступлений, связанных с пытками. Таковым в настоящее время является только один научно обоснованный криминалистический способ доказать в спорных случаях как сам факт пыток, так и изобличить лиц их применявших: судебное психофизиологическое исследование или экспертиза. Но власти России умышленно им противодействуют, поскольку перед Европейским сообществом будет вскрыто массовое применение пыток в условиях дальнейшей фашизации и сталинизации политического режима России, а также полная безнаказанность должностных лиц правоохранительных органов.

   По делам, связанным с пытками, согласно прецедента Аксой (Aksoy) против Турции Судебное решение от 18 декабря 1996 г. действует презумпция вины государства в силу особо уязвимого положения жертвы. В связи с этим внутренним законодательством России должна быть предусмотрена обязанность должностных лиц, обвиняемых жертвой в применении пыток, пройти судебное психофизиологическое исследование или экспертизу. Отказ в прохождении последних должен расцениваться как доказательство вины в применении пыток.

   По делу моего претендента мною неоднократно заявлялось требование о проведении нового судебно-медицинского исследования, так первоначальная экспертиза проводилась крайне поверхностно и не могла учесть тяжесть последствий причинённых пытками. С момента пыток и до настоящего времени Аблязов испытывает сильные головные боли, которые являются последствием ударов по голове в задании ОВД Октябрьского района по МО г.Орска. В колонии, где претендент отбывает наказание ему преднамеренно не оказывается медицинская помощь в целях сокрытия реальной тяжести вреда здоровью, причинённого пытками.   

   Что касается лишения господина Аблязова защитника, из-за чего его жалоба по основному уголовному делу своевременно не поступила в суд, то сообщаю следующее. Уголовный процесс в России носит пыточный характер в связи с вопиющей несправедливостью судебного разбирательства. Последнее вызвано тем, что действующий уголовно-процессуальный кодекс исключает суд присяжных при рассмотрении большинства уголовных дел. Все несправедливые судебные решения стали возможны в силу дискриминационного характера законодательства России: суд присяжных не предусмотрен в качестве обязательного даже по всем уголовным делам, а возможен только по очень ограниченному их кругу (составы преступлений по последним см. п.2 ч.2 ст.29; ч.3 ст.31 УПК РФ). В связи с этим на судей любого уровня легко оказывается коррупционное давление, а также воздействие представителями исполнительной власти или вышестоящими судебными органами и должностными лицами. Таким образом, изначально как господин Аблязов так и я, Кирюхин С.И., стали жертвами нарушения ч.1 ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку в силу дискриминационного характера УПК РФ были лишены права на независимый, справедливый и беспристрастный суд. Поэтому наши доводы просто игнорировались, что вызывало и продолжает вызывать у претендента очень сильные и жестокие страдания. Мировая юридическая практика выработала принцип, согласно которому суд присяжных в первой и апелляционной инстанции способен в разумные сроки вынести окончательное решение, соответствующее требованиям как внутреннего, так и международного права. Противоположное приводит к полной зависимости суда от власть предержащих и коррупционного воздействия, поскольку судья в любом случае зависим от исполнительной власти, хотя бы потому, что она выплачивает ему денежное содержание. В то же время присяжные заседатели не связаны с исполнительной властью и в этой части являются независимыми. Именно присяжные выносят вердит о виновности или невиновности, тогда как судья обязан только обеспечивать порядок в судебном заседании и определять наказание в случае признания индивидуума виновным. Следовательно, как результат процесса, так и он сам в отношении как меня, так и претендента своей вопиющей несправедливостью подпадает под действие прецедента Аксой (Aksoy) против Турции Судебное решение от 18 декабря 1996 г. В связи с этим применять принцип господства права к приговорам судов России не допустимо (см. досье по жалобе № 9948/05 KIRYUKHIN v. Russia).

   Обращаю также внимание Европейского суда по правам человека на факт нарушения властями России ст.34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так в первый своевременно не поступила жалоба претендента от 28.10.06 г., которая касалась нарушения ст.41 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Разумеется, 1000 руб. за применённые пытки не может являться справедливой компенсацией морального вреда.

   Прошу данную жалобу рассмотреть Большой палатой Европейского суда по правам человека, поскольку ею затрагиваются существенные вопросы права.  

   Власти России обязаны выплатить господину Аблязову сумму эквивалентную 70000 евро, что справедливо компенсирует моральный и материальный вред, причинённый пытками. Кроме того, прошу оплатить представительство претендента в Суде, поскольку он не имеет средств для этого в силу своего особо уязвимого положения.

                                                                                       04.07.09