Московский Комсомолец в Орске от 24-31 августа 2005г.

Обвиняются в убийстве. Осужденные утверждают, что давали показания под пытками.

Утром 7 мая 2001 года горожане, проживающие в районе улицы Малишевского в Орске, были шокированы ночным убийством соседей: вся семья Устиновых - муж, жена и сын были зверски убиты. Жуткая картина предстала прибывшим на место преступления оперативникам. Труп четырнадцатилетнего ребенка, избитый и изрезанный, со связанными руками и ногами, лежал в спальне. Тела его родителей были обнаружены в сарае. Там же на столе лежали орудия убийства: молоток, нож. Рядом два шприца, в одном из которых - кровь. На полу - монтировка с пятнами бурого цвета, на линолеуме чья-то нога оставила кровавый след...

А месяцем раньше в Орске было совер­шено преступление, какие случаются ежед­невно - банальная кража. Как сказано в ми­лицейской сводке: "В ночь на 13.04.2001 г. неизвестные лица проникли в теплицу дистанции лесозащитных сооружений, где в подвале похитили 1 000 метров алюминие­вого электропровода на сумму 30 000 руб­лей".                                                 

При всей непохожести, есть много обще­го в этих преступлениях. Первое: оба совер­шались ночью. Второе: оба расследовал старший следователь прокуратуры Орен­бургской области Капустин. Третье - фигу­ранты. Из обвинительного заключения: "По уголовному делу №58/56 Даньшин, Рожнов, Ким и Лучевников обвиняются в разбойном нападении на семью Устиновых, убийстве сына и супругов Устиновых, изнасиловании Устиновой…". "По уголовному делу № 8/535 Ким, Лучевников и Ломакин обвиняются в краже чужого имущества... Из изложенного следует, что оба преступления связанны субъектным составом и их совместное расследование и судебное разбирательство 'будет наиболее полно отвечать задачам уголовного судопроизводства".

Журналист имеет право проанализировать, насколько же «полно» следствие и суд отвечали «задачам уголовного судопроизводства» в реальности.

На следственные органы возлагается поиск истины, а суд должен не только покарать виновных (истинных - подчеркнем), но и отследить, что бы процедура раскрытия преступлений строго соответствовала нормам УПК РФ. Иначе жди двойной беды: преступник на свободе, невинный за решеткой.

По логике и характер содеянного, убийцы должны были быть матерыми рецидивистами. Оперативники Советского РОВД на удивление быстро нашли подозреваемых. Но, вопреки ожиданиям, в руках сыщиков оказались двадцатилетние парни, взятые буквально с улицы.

 Понятно служебное рвение следователя как можно быстрее изолировать от обще­ства опасных "злодеев" и раскрыть громкое преступление. Но суду-то торопиться некуда. Однако приговор Оренбургского областного суда (выездная сессия в Орске) от 8 апреля 2002 года оставляет впечатление, что суд спешил согласиться с обвинением.

 Для того, чтобы читатель получил более полное представление о приговоре, процитируем (фрагментарно)  версию следствия: «… В ночь на 07 мая 2002 года Даньшин, Ким, Рожнов и Лучевников… с целью завладения деньгами, наркотиками и другим ценным имуществом семьи Устиновых, совершили на них разбойное нападение и убили их. Подсудимый Даньшин общался с потерпевшим Устиновым А.В., знал, что тот продает наркотики и накануне продал автомашину, то есть имеет деньги. Он знал состав семьи Устинова, кто будет находиться в доме, и ска­зал об этом своим соучастникам.

 После 24-х часов они вечером пришли к дому Устиновых. Потерпевший, зная Даньшина, впустил его и других во двор. Все они прошли в сарай, где Даньшин, Ким и Лучевников сделали себе инъекции героина. За­тем они напали на Устинова. С целью убийства Даньшин молотком, один из них - монтировкой нанесли ему несколько ударов по голове.

Вчетвером они пошли в дом, где напали на потерпевшую Устинову Н.А. Подсудимые стали избивать ее, свалили на пол, связали руки, ноги и шарфом перетянули ей рот. Один из них, применяя нож, пытал потерпев­шую, требуя сказать, где находятся деньги.

Далее подсудимые напали на Устинова  А.А. 1987 года рождения и связали ему руки и ноги. Рожнов ножом перерезал ему горло.

После совершенного убийства подсудимые вынесли Устинову в сарай, где Даньшин, угрожая потерпевшей убийством, используя ее беспомощное состояние, совершил с нею насильственный половой акт. Закончить половой акт по физической причине не смог. Рожнов ножом перерезал ей горло".

Казалось бы, вот четкая картина преступления, все понятно, как в кино. Но что-то мешает поверить в это искусство. А при ближайшем ознакомлении с материалами уголовного дела проявляется множество логических неувязок.

Начать нужно с того, что ни одна из проведенных следствием экспертиз не подтвердила факта присутствия четверки на месте преступления в ту роковую ночь.

Анекдотичный эпизод из версии след­ствия, согласно которому во саду ли, в ого­роде сгорели носки и перчатки, в которых якобы совершал свои злодеяния Даньшин, тоже не подтвердился. Эксперты не нашли в золе того костра и намеков на следы обозна­ченных предметов.

Объективное следствие должны были заинтересовать расхождения в показаниях подозреваемых на предварительном следствии. А коли не заинтересовали, то является ли следствие объективным?  Вот только один пример из многих.  Даньшин  показывает: "В ночь на 7 мая 2001 года мы вчетвером пришли к дому Устиновых. Я позвонил в  дверь дома. В окне показался Устинов Александр. Я махнул ему рукой, показывая, что пришёл к нему. Устинов Александр вышел, спросил меня, почему я так поздно пришел. Я ответил: "Со мной три пацана, они кумарят. Можно ли нам уколоться?". Далее Даньшин пояснил: "В сарае лежал героин,  шприцы. Устинов развел героин, я, Устинов, Максим и Ким укололись. Мы сели на диван, а Устинов пошел к выходу. Я взял со стола молоток и окликнул его. Он обернулся. Я нанес около трех ударов...".

В показаниях Кима все иначе: "... Дань­шин перелез через забор и открыл калитку в нем. Подошли к двери в дом и постучали. Дверь открыла женщина - Устинова. Мы про­шли в коридор. Устинова говорила нам не входить, но мы не слушали ее и прошли. Даньшин стал сразу же требовать у нее день­ги. За наркотики слова никто не говорил. Даньшин сказал, что деньги лучше отдать по-хорошему. Потом ударил ее кулаком. Рожнов тоже ее ударил".

Такими несостыковками  полна папка с материалами уголовного дела. Но ничто не послужило для суда поводом усомниться в желании следствия "наиболее полно отве­чать задачам уголовного судопроизвод­ства".

В судебном заседании Даньшин, Ким, Рожнов и Лучевников в совершении разбой­ного нападения на семью Устиновых и в умышленном убийстве трех лиц себя винов­ными не признали, а Даньшин также не при­знал себя виновным в изнасиловании. Даньшин, Ким и Лучевников заявили, что признания они подписали под пытками. Даньшин и Ким написали заявления, что под пытками оговорили Рожнова. Рожнов не признал об­винения полностью. В хищении электропро­вода Ким и Лучевников признались. Все получили огромные сроки.

Первый факт, заставляющий задумать­ся: буквально за три с небольшим недели до убийства семьи Устиновых Ким и Лучевников совершили кражу и попались буквально на следующий день. Возникает вопрос: как можно, будучи под следствием, идти на "мокрое" дело?  На такое способен только матерый, хитрый и циничный преступник - профессионал. Похож ли на него, к примеру, Даньшин, который, судя по материалам следствия, является организатором, навод­чиком, мозговым центром группы, продумав­шим заранее весь план преступления?

Из приговора суда: "По месту жительства Даньшин характеризуется удовлетвори­тельно. По месту службы в Российской Армии он охарактеризован положительно. В каче­стве обстоятельства, смягчающего наказа­ние, суд принимает наличие у него малолет­него ребенка...".     

Думается, что в изнасиловании Устино­вой Даньшин отказал себе не только пото­му, что имеет малолетнего ребенка, или ради соблюдения супружеской верности. Никем не установлено, что само изнасило­вание имело место быть. Отсутствие спер­мы на месте преступления Даньшин, надо полагать, по чьей-то подсказке, объясняет своей физической несостоятельностью. Да и жену осужденного надо было убедить в том, что в ночь преступления он ночевал не дома у нее под боком, а развлекался с чужой женой вдвое старше его. Да еще пьяный, обколотый, среди стонов и слез невинных жертв, в луже крови.

Есть весьма основательное предполо­жение, что парней просто подставили, что­бы закрыть дело и не искать (а может быть, скрыть?) истинных убийц. Там, где замеша­на наркоторговля (а из материалов дела вы­текает причастность Устинова к этому биз­несу), всегда присутствует много темных мест. Весь следственный процесс шел с на­рушениями процессуального законодатель­ства, о чем прямо говорится адвокатами осужденных в кассационных жалобах. Так, в жалобе Даньшина указано, что предвари­тельное и судебное следствие проведены с нарушением уголовно-процессуального за­конодательства. Его алиби надлежащим об­разом не проверено, вина в совершении преступления не доказана.

Почему мы вернулись к старому делу? Не только потому, что правосудие - ценность не устаревающая. Есть и иной повод. Все чётверо осужденных продолжают бороться за справедливость. С помощью орского правозащитника Сергея Кирюхина они подали в суд иски к Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного пытками, и тем самым получили возможность предупредить всех, кто «зарекается от тюрьмы».

При всем уважении к вердикту областного суда, журналист не должен быть связан единственным источником информации. Пора бы послушать, что говорят осужденные в ходе слушаний по их искам к России. Вот как описывает свои мытарства Ким: «11.05.2001 года меня арестовали по подозрению в убийстве семьи Устиновых и привезли в Советский РОВД. Оперативные сотрудники меня спрашивали, с кем я знаком, где находился в ночь с 6-го по  7-e.  Когда я им ответил, что находился у подруги, их это не устроило. И они начали меня избивать. Потом снова задавали вопро­сы, если мой ответ их не устраивал, начинали бить. Свалили меня на пол и пинали ногами. Потом сняли ботинки и били со всего размаха дубинкой по пятке. Надели мне на голову про­тивогаз и в отходящий от него шланг пускали дым, кто это делал, я не видел, так как в про­тивогазе было полно дыму. После того как я начал кашлять и задыхаться, они начали бить меня в живот, от чего я чуть не потерял созна­ние. Застегивали руки в наручники и подве­шивали за них к трубе, при этом избивали. Я терял сознание, они меня снимали с этой тру­бы, давали немного прийти в себя и снова начинали избивать. Я не могу сказать, кто именно и сколько раз меня ударил, потому что в тот момент мне было не до этого и это про­исходило изо дня в день. И такие допросы проводились неоднократно. Меня вывозили на Урал и во всей одежде, в мае месяце, кида­ли в ледяную воду. Правда, перед этим засте­гивали за спину руки в наручники, а к ногам привязывали веревку, чтоб за нее меня вытас­кивать…»

Адвокаты уверяют: большинство допро­сов велось без их присутствия. Как мог Суд "всесторонне, полно и объективно" этого не заметить? То, что свидетели противоречили сами себе до тех пор, пока не дали "нуж­ные" показания, равно как и подследственные, тоже осталось за кадром "правовой оценки". Осужденные прямо заявили о пыт­ках, которые к ним применяли, добиваясь "нужных" следствию признаний.

 Так, осужденный Рожнов, выступая в суде Ленинского района Орска, рассказывал о методах "внутренних органов", через кото­рые он прошел. Тут и сломанные ребра, и знаменитый "слоник", и самозатягивающи­еся наручники, и заталкивание в задний про­ход резиновой палки, После такого "дознания" любая тюрьма покажется раем. Большинству общества наплевать, кого поймали и осудили. Главное, наказание постигло (Кого? Это неважно!), а правосудие сверши лось. Свершилось ли?- Сергей БОРИСОВИЧ.